«СЕРДЦЕ БОЛЕЛО ЗА РУСЬ, ЗА НАРОД СВОЙ» (посвящено 700-летию со дня рождения преподобного Сергия Радонежского) ЭССЕ

Спросите любого из этих простых людей, с посохом и котомкой пришедших сюда издалека: когда жил преподобный Сергий и что сделал для Руси XIV века, чем он был для своего времени? И редкий из них даст вам удовлетворительный ответ; но на вопрос, что он есть для них, далеких потомков людейXIV века, и зачем они теперь пришли к нему; каждый ответит твердо и вразумительно.

                                              В.О. Ключевский

Между стволами деревьев еще стоит белесый туман. Трава мокра от росы, а деревья стряхивают на путника холодные потоки  дождя. В гуще леса темно.По тонкой,извивающейся змеей тропинке идёт путник. Мудрый старец с седой бородой, опираясь на посох, держит путь через неласковую чащу,  и по мере его приближениялес усмиряет свой гул в знак безмолвного уважения  к страннику.

Наконец виднеется знакомая, вырванная из земли давнишним бураном  сосна. А дальше и знакомая церквушка, на которой сквозь туман едва просматривается луковичка купола.  Рядом с церковью  низенькийрубленый дом,  крыша  которого густо засыпана мокрой сосновой хвоей.

Дощатая дверь отворяется с приглушенным  от сырости  скрипом, и старец входит в обитель, где спят после дневных трудов монахи.
Внимательно и заботливо обходит он братьев, поправляя и укрывая их тем немногим, что имеет в своем скудном  хозяйстве монастырь.
Трижды перекрестив спящих,  старец удаляется в свою скромную келью, зажигает от едва коптящей лампады смолистую лучину, садится за сколоченный из грубых сосновых досок стол, раскрывает тяжелую церковную книгу на том месте, где вместо закладки  лежит прошлогодний кленовый лист и, перекрестившись,  принимается за чтение.

Но сегодня давно знакомый и неоднократно читанный псалом не остается в его внимании, а неожиданно прерывается возникшими вдруг воспоминаниями изтакого далекого  детства. В памяти отчетливо проявляется большой и темноватый класс церковно-приходской школы в его родной Варнице, рыжий дьяк, с раздражением тычущий сухим указательным пальцем в учебник, и  смешливые взгляды товарищей-школяров.

Не давалась ему грамота, и все тут!

Братья Стефан и Петр, хоть и не выделялись среди других школяров успехами, и те пусть и жалели, но посмеивались над ним.

– Марья, –говаривал отец матери,–да как же это так?Один единственный в школе бестолковый ученик – наш Варфоломей! Что люди будут говорить, только помысли! Что у боярина Кириллатакой никудышный отпрыск!

После таких речей боярин непременно отпускал бестолковому сыну хлесткую затрещину, досадливо и громко хлопал дверью и уходил в конюшню, чтобы успокоить расшалившиеся нервы видом любимых лошадок.

Мама, в отсутствии отца, плачущего сына жалела, прижимала к себе и молча гладила  его  головку со светлыми и реденькими волосиками. Мама Мария грамоте обучена не была и беды в этом особой не видела, резонно полагая, что для того, чтобы вести хозяйство, работать на земле, рожать и растить детей, грамота вовсе и не обязательна.

Варфоломею и самому было стыдно за свою неспособность к учению, но поделать с собою он ничего не мог. Как ни старался школяр поправить свои ученые дела, какая-то непонятная сила  уже только при виде рыжего дьяка сковывала всю его волю и желание осилить  науку чтения.

Воспоминания детства так живо представились игумену, что, машинально прочитав псалом и не осознав смысла прочитанного, он  закрыл Библию, привычно вложив между страницами ее желтый кленовый листок. Загасив коптящую смоляную лучину, старец, помолившись на образа, лег на жесткое ложе. Но сон, обычно почти моментально настигавший  его лишь только голова касалась подушки, в этот раз не пришел.

Ясно и  живо представился отец, румяный и голубоглазый, с иссиня-черной взлохмаченной  бородой, большими и крепкими руками, на которых даже в лютые морозы таяли падающие снежинки. Стремительный и буйный, он больше всего на свете любил лошадей, и эта привязанность привела  к тому, что однажды любимый его жеребец, споткнувшись на ровной дороге, придавил его так, что, пролежав несколько дней, боярин Кириллотдал Богу свою неугомонную душу.Но это случилось уже тогда, когда Варфоломей  ушел из-под отцовской опеки и вместе с братом Стефаном принялся строить свой первый монастырьна горе Маковец. 

А  в тот день рассерженный отец, обнаруживший пропажу двух лошадей, послал сыновей  Петра и Варфоломея на их поиски.

Варфоломей отчетливо вспомнил все события того дня. Солнышко высоко стояло в небе, и благодать Божия разливалась по всей земле с такой ясностью и умиротворением, что сердце, казалось, стремилосьулететь навстречу прекрасному миру. За Белой Падью лошадей не было. На опушке реденького леса Варфоломей их тоже не нашел. Зато заметил сидящего на пенечке старичка схимника. Старичок ел розовобокую землянику, доставая ее по ягодке из маленького горшочка.

– Что, отрок, лошадок ищешь? – спросил схимник Варфоломея и тут же сам ответил: –Не ищи, их уже Стефан нашел и ведет домой.

–А откуда вы, дедушка, об этом знаете? – изумился Варфоломей.

–Да это все просто, –ответил старичок.– Я же вижу, что ты все озираешься по сторонам, словно что-то ищешь. А в руке у тебя две уздечки, значит, две лошадки у твоего батюшки пропали, так?

–Да, так,–ответил Варфоломей. –А как же вы узнали, что их нашел мой брат Стефан и что он их уже домой ведет?

Старичок прищурился, помедлил немного с ответом, а потом, улыбнувшись в седую бороду, сказал:

–Так он уже здесь был до тебя, и я даже ему помог лошадок поймать. Тебя, поди, Варфоломеем кличут? Брат твой Стефан мне и рассказал о тебе.

– А-а-а,–разочарованно протянул мальчик.–А я-то думал, что вы ангел.

Старичок мелко засмеялся, высыпал из горшочка на сухую ладошку оставшуюся земляничку, бросил ее в рот и после этого сказал, ткнув перстом в небо:

–  Придет время –люди так и скажут. Но только давай договоримся, что мы  об этом никому и никогда говорить не станем. Мне Стефан рассказал и о том, что наука тебе плохо дается. Что я тебе на это могу сказать? Только одно: учись, мой друг, наука помогает нам в опытах быстротекущей жизни.

Много лет прошло с тех пор.  И вот теперь он сам уже стал таким же старцем, как тот встретившийся ему в жизни схимник. И многое удалось ему на этом пути. И все же  основные достижения на славном пути служения Господу  во благо великой Родины, имя которой Русь, ждут еще своего времени.

Очень скоро монастырь, созданный его собственными руками, узнает всякий русский человек, и потекут к великому старцу люди со всех концов большой страны, устрашившиеся и униженные татаро-монгольским игом,  за советом и благословлением, и каждый посетивший его получит по делам своим.

Долгом почтут  обращаться к нему и сильные мира сего: князья, воеводы,  бояре– и простые люди, которых будет несоизмеримо больше.

И  останется до наших непростых дней в памяти народной  великий святой, который своим служением Господу принес России духовное единение и исцеление.

Отец Сергий прислушался к шуму дождя, внезапно пролившегося на тесовую монастырскую крышу,  и под его ненавязчивый шум уснул крепким сном праведника. Спал монастырь, и вместе с ним спала тревожным и беспокойным сном начинающая вставать с колен великая страна, впереди у которой лишь только угадывались  славные вехи великих побед.

Амбрушкевич Татьяна Львовна, учитель русского языка и литературы гимназии г. Осиповичи